Одно “ из самых поэтических лиц русской армии…”
Захарова Н. В.
В июле этого года мы отмечаем 230 лет со дня рождения
Дениса Васильевича Давыдова (1784 – 1839).
“Давыдов примечателен и как поэт, и как военный писатель, и как вообще литератор, и как воин - не только по примерной храбрости и какому-то рыцарскому одушевлению, но и по таланту военачальничества, - и, наконец, он примечателен как человек, как характер ”.[1. Т.4, С. 345]
Денис Васильевич родился в Москве 16 июля 1784г. Его отец - бригадир Полтавского легкоконного полка, служил под началом Суворова. Так случилось, что благословление великого полководца, которое получил девятилетний Денис (старший сын бригадира Давыдова) определило его будущее.
Вот как сам Денис Васильевич впоследствии вспоминал об этом:
"Он (Суворов) спросил у отца моего наши имена, подозвал нас к себе еще ближе, благословил нас весьма важно, протянул каждому из нас свою руку, которую мы поцеловали, и спросил меня: "Любишь ли ты солдат, друг мой?" Смелый и пылкий ребенок, я со всем порывом детского восторга мгновенно отвечал ему: "Я люблю графа Суворова; в нем все, -- и солдаты, и победа, и слава!" -- "О, помилуй Бог, какой удалой!” сказал он: “ это будет военный человек;… ” [2. Ч.2, С. 14 ]
Денис Давыдов посвятил себя военной карьере, но вместе с тем он – и поэт, и писатель. Стихи и военная проза Давыдова во многом автобиографичны. Их динамичность, открытость, искромётный юмор – всё это делает фигуру автора очень яркой и привлекательной.
Свою биографию поэт и гусар представил читателю в “Очерке жизни Дениса Васильевича Давыдова”. Он начал писать автобиографию в начале 1820-х годов, потом дополнял и редактировал её, но каждый раз скрывал своё авторство. Объяснение этому находим в письме П.А.Вяземскому:
“…пожалуйста уверяй всех и каждого, что очерк жизни моей не мною писан… Соглашаться же, что этот очерк моего пера - неловко, ибо, как ни говори, в нем много снисходительного для меня и язвительного для других…”[3. С. 53]
Автобиография написана от третьего лица, но “неподражаемый” слог Давыдова, конечно, узнаваем. “Прелестная штука!” - отзывались о ней друзья. В биографии не только перечисление военных кампаний, в которых учавствовал Денис Васильевич, но и краткие, эмоциональные личные оценки событий. В очерке Давыдов также признаётся, что он “из числа тех поэтов, которые довольствовались рукописною или карманною славою”, что “большая часть стихов его пахнет бивуаком” и в заключении говорит о себе следующее:
“Давыдов не нюхает табаку с важностию, не смыкает бровей в задумчивости, не сидит в углу в безмолвии. Голос его тонок, речь жива и огненна. Он представляется нам сочетателем противуположностей, редко сочетающихся. Принадлежа стареющему уже поколению и летами, и службою, он свежестию чувств, веселостию характера, подвижностию телесною и ратоборствованием в последних войнах собратствует как однолеток и текущему поколению….”. [4. С. 130]
Примечательный характер Давыдова виден и в стихотворных посланиях современников к нему, и в их дружеской переписке.
Усач. Умом, пером остер он, как француз,
Но саблею французам страшен:
Он не дает топтать врагам нежатых пашен
……..
Как вихорь, как пожар, на пушки, на обозы,
И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан.
Но милым он дарит, в своих куплетах, розы.
Давыдов! Это ты, поэт и партизан!..
(Ф Глинка, Партизан Давыдов, 1812-1825г) [5. C. 399]
Ужасен меч его отечества врагам –
Ужаснее перо надменным дуракам.
( Ф Толстой, 1810-е гг) [5. C. 407]
Певец-гусар, ты пел биваки,
Раздолье ухарских пиров
И грозную потеху драки,
И завитки своих усов.
…..
Я слушаю тебя и сердцем молодею.
Мне сладок жар твоих речей,
Печальный, снова пламенею
Воспоминаньем прежних дней…
( А Пушкин, 1821) [5. C. 407]
В 1812 году В.А. Жуковский посвятил Денису Васильевичу следующие строки:
Давыдов, пламенный боец,
Он вихрем в бой кровавый;
Он в мире счастливый певец
Вина, любви и славы [5. C. 407]
По прошествии 17 лет, когда Давыдов стал уже семейным человеком, отцом четверых детей, поэтическое обращение Василия Андреевича к другу сохраняется:
“Давыдов, пламенный боец, благодарю тебя за твои поэтические и прозаические строки. Очень было мне весело получить от тебя теперь весточку и видеть, что ты, несмотря на возню около тебя четырех крикунов, все-таки по-старому беседуешь со своею милою музою…” (10 дек. 1829г) [6. Т. 4, С. 595]
Строки дружеской переписки дополняют портреты Давыдова и его современников.
Неофициальный слог писем несёт тепло человеческих отношений, в них чувства, мысли и характеры этих людей. Сам Давыдов писал в 1830 году П.А. Вяземскому:
“…Обними за меня Жуковского и Дашкова, а Пушкина возьми за бакенбард и поцелуй за меня в ланиту. Знаешь ли, что этот черт, может быть не думая, сказал прошедшее лето за столом у Киселева одно слово, которое необыкновенно польстило мое самолюбие? Он может быть о том забыл, а я помню, и весьма помню! Он, хваля стихи мои, сказал, что в молодости своей от стихов моих стал писать свои круче и принаравливаться к оборотам моим, что потом вошло ему в привычку. Это комплимент и почти насмешка, но самолюбие всякий комплимент, всякую насмешку принимает за истину. Ты знаешь, что я не цеховой стихотворец и не весьма ценю успехи мои, но при всем том слова эти отозвались во мне и по сие время меня радуют.”
(29 января 1830г) [3. C. 43]
Любопытный эпизод есть в воспоминаниях МВ Юзефовича: однажды он “сделал Пушкину вопрос”, как тот « не поддался тогдашнему обаянию Жуковского и Батюшкова и даже в самых первых своих опытах не сделался подражателем ни того, ни другого? Пушкин отвечал, что этим он обязан Денису Давыдову, который дал ему почувствовать еще в Лицее возможность быть оригинальным”. [7. С. 397]
Давыдов был оригинальным, был собой, не только в поэзии. За строками его военной прозы виден человек деятельный, ответственный, неравнодушный. Когда в военную кампанию 1812 года подполковник Денис Давыдов возглавлял первый батальон Ахтырского гусарского полка, ему было всего 28 лет. Он был молод, энергичен, смел и выступил с инициативой создания воинского партизанского отряда.
"Я всегда уверен был, что в ремесле нашем тот только выполняет долг свои, который переступает за черту свою, не равняется духом, как плечами, в шеренге с товарищами, на все напрашивается и ни от чего не отказывается”. [8. С. 315]
Давыдов описал памятные события в очерке “Дневник партизанских действий в 1812 году”. Вспоминая о минувшем, автор откровенно делится с читателем своими чувствами и переживаниями. Бородинское поле, на котором проходило решающее сражение, находилось вблизи деревень Бородино, Семёновское, Горки, владельцами этой земли были Давыдовы.
“Но в каком виде нашел я приют моей юности! Дом отеческий одевался дымом биваков; ряды штыков сверкали среди жатвы… Все переменилось! Завернутый в бурку и с трубкою в зубах, я лежал под кустом леса за Семеновским, не имея угла не только в собственном доме, но даже и в овинах, занятых начальниками. Глядел, как шумные толпы солдат разбирали избы и заборы Семеновского, Бородина и Горок для строения биваков и раскладывания костров... Слезы воспоминания сверкнули в глазах моих, но скоро осушило их чувство счастия видеть себя и обоих братьев своих вкладчиками крови и имущества в сию священную лотерею!” [8. С. 316]
В военных мемуарах Давыдова среди подробных указаний дат, населённых пунктов, перемещений войск всегда есть место простым человеческим историям. В очерке “Урок сорванцу” („О том, как я, будучи штаб-ротмистром, хотел разбить Наполеона") Денис Васильевич рассказывает о себе 22-летнем (в то время он был адъютантом князя Багратиона). Этот рассказ Давыдова, как некое напутствие, обращён к его детям: “Посвящается сыновьям моим: Василию, Николаю, Денису, Ахиллу и Вадиму.”
Автор вспоминает события января 1807г, когда он – молодой штаб-ротмистр с нетерпением ждал своего первого боя:
“Я не Карл XII, но в эти лета, в это мгновение, в этом упоительном чаду первых опасностей, я…. гордо взглянул на себя, окуренного уже боевым порохом, и весь мир гражданский и все то, что вне боевой службы, все опустилось в моем мнении ниже меня, до антиподов!” [8. С. 198]
Молодой Давыдов, полагая себя личностью сильной и одарённой, решился “исторгнуть победу у неприятеля, действуя наперекор предначертаний главного начальства.” Очерк полон самоиронии, рассказчик-острослов не боится посмеяться над собой:
“Весь огромный план моего сумасбродства рушился, и я, подобно Наполеону после Ватерло, пасмурный и суровый, возвращался к князю….Князь слегка пожурил меня за опрометчивость, и, сколько я мог заметить, с одобрительною улыбкою, и приказал дать свою бурку взамен сорванной с меня шинели.” [8. С. 201]
Автор очерка, спустя годы, улыбается, вспоминая свою юность и улыбку Багратиона.
Характер Давыдова - напористый, свободолюбивый, азартный, впоследствии помешал росту его военной карьеры. В начале 1813 года партизанский отряд Давыдова вошёл в состав передового корпуса главной армии. У Дениса Васильевича произошёл конфликт с командиром корпуса генерал-лейтенантом бароном Винценгероде, который рассчитывал на “личное овладение Дрезденом”, Давыдов же со своим малочисленным отрядом без разрешения начальства сам занял половину города.
“К несчастию моему, подручных столиц на это время было только две, из коих одну захватил уже Чернышев; другая – Дрезден – оставалась на удалого, и Блюхер, и Винценгероде пошли к этому доброму Дрездену, не постигнув в ярости своей, что слава подвига ценится большим или меньшим количеством средств, употребленных на предприятие…” [8. С. 427]
В очерке “Занятие Дрездена” любуемся и “неподражаемым слогом” Давыдова, и его неподражаемой военной смекалкой. Чтобы ввести в заблуждение коменданта города Денис Васильевич приказал сотне своих казаков разложить бивачные огни, “как будто огни трёхтысячного отряда”, далее, снаряжая для переговоров с противником подполковника Храповицкого Давыдов, «чтобы придать ему более важности, сочетал множество орденов им носимых с некоторыми своими орденами”. Денис Васильевич был большой мастер производить впечатление и для достижения военных побед, и, просто, для личного удовольствия. Вот как, например, он описывает свою встречу с гражданскими представителями Дрездена:
“Они ехали к казачьему начальнику, грубому, необразованному, и выпучили глаза, услыша меня, бородача, отвечавшего на приветствия их благодарностию, облеченною во французские фразы…” [8. С. 439]
Очерк о занятии Дрездена был опубликован А.С. Пушкиным в IV томе “Современника”. Из переписки Пушкина и Давыдова 1836 года мы узнаём о многочисленных правках, которым была подвергнута статья по требованию военно-цензурного Комитета.
“…Как бы то ни было, а эскадрон мой, как ты говоришь, опрокинутый, растрепанный и изрубленный саблею ценсуры, прошу тебя привести в порядок: убитых похоронить, раненых отдать в лазарет, а с остальным числом всадников – ура! – и снова в атаку на военно-ценсурный комитет. Так я делывал в настоящих битвах, - унывать грешно солдату – унывать грешно солдату – надо или лопнуть или врубиться в паршивую колонну Ценсуры…” ( Д.В. Давыдов – А.С. Пушкину, 18 мая 1836г) [9. С. 474]
** ** **
** ** **
Давыдов и близкие ему люди ведут свободный, лёгкий диалог в стихах и прозе писем. Когда читаешь эти тексты, написанные два века назад, то вдруг оказывается, что ум и человеческие эмоции не имеют срока давности. И вот мы уже в 19 веке… или они в 21-ом ?
“Смотрите же, чур не забыть меня после жизни моей; мало того, чтобы благодетельствовать мне в течение ее. Я уже некогда говорил о том Вяземскому, Пушкину и Баратынскому, говорю и вам о том же: напишите тогда общими силами некрологию мою и произведите в свет не пролетный листок для Воейковского “Инвалида”, а что-нибудь такое, которое бы осталось надолго. Шутки в сторону и не в похвалу себе сказать, а я этого стою: не как воин и поэт исключительно, но как один из самых поэтических лиц русской армии…”
(Д. В. Давыдов - Н. М. Языкову, 11 сентября 1835 г) [10. Т.3, С.203]
С Днём рождения, Денис Васильевич!
1. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 13-ти тт., М.,1954
2. Давыдов Д.В. Встреча с великим Суворовым // Сочинения в стихах и прозе Дениса Давыдова в 3х чч, СПб, 1840
3. Письма поэта-партизана Д.В. Давыдова к князю П.А. Вяземскому // Старина и Новизна. Пг, Кн. 22, 1917
4. Давыдов Д.В. Очерк жизни Дениса Васильевича Давыдова // Стихотворения / Сост., вступит. ст. и примеч. В.Э. Вацуро/ Л., 1984
5. Давыдов Д. В. Стихотворения. Проза. / Сост., вступит. ст. и примеч. В. Афанасьева. / М., 1987
6. Жуковский В.А. Собрание сочинений в 4-х тт., М. Л., 1960
7. Пушкин в воспоминаниях современников, Гос. издание худож. лит., 1950
8. Давыдов Д.В. Сочинения / Пред. и примеч. Вл. Орлова / М., 1962
9. Переписка А.С. Пушкина, Т. 2, М., 1982
10. Давыдов Д.В. Сочинения в 3тт., СПб, изд. Евг. Евдокимова, 1893